8 августа 1945 года СССР объявил войну Японии. 9 августа советские войска перешли государственную границу СССР. Началась советско-японская война.
В течение Великой Отечественной войны восточную границу прикрывали два фронта. Дальневосточный был создан еще в 1938 г., в период боев на Хасане. В 1941 г. был выделен небольшой Забайкальский фронт. Служба здесь была тяжелой. В постоянном напряжении, в ожидании провокаций. Войска снабжались по скудной тыловой норме. Техники и артиллерии выделяли мало, части были некомплектными. В самые критические периоды лучшие соединения забирали под Москву, Сталинград.
Но к завершению войны на восточные окраины стало обращаться пристальное внимание. Генштаб прорабатывал операции против Японии. А Сталин учел, что здешний театр боевых действий далеко оторван от Москвы, предложил учредить отдельное главнокомандование. На пост главнокомандующего на дальнем Востоке еще в октябре 1944 г. был определен маршал Василевский. Когда он брал Кенигсберг, то уже знал о своей будущей задаче, продумывал ее.
В конце 1944 г., после разгрома Финляндии и германской группировки в Заполярье, был расформирован Карельский фронт. Его штаб и часть войск во главе с маршалом Мерецковым были направлены на Дальний Восток. В Карелии и на Кольском полуострове они прекрасно научились действовать в горах и тайге, прорывать мощную оборону. Здесь природные условия были сходными, а японцы понастроили позиции еще мощнее, чем финны. Дальневосточный фронт разделялся. Новый, под командованием Мерецкова (1-й Дальневосточный), разворачивался в Приморье. Старый, под командованием Пуркаева, становился 2-м Дальневосточным, занимал полосу на Амуре.
С весны 1945 г. поток перевозок нарастал. На огромные расстояния перебрасывались 3 общевойсковых армии, танковая, 2 воздушных, несколько отдельных корпусов. Перевели управление еще одного фронта, 2-го Украинского маршала Малиновского. Для него тоже учли накопленный опыт – глубокие прорывы по степям и горам Украины, Румынии, Венгрии. Примерно то же предстояло повторить. Командующему Забайкальским фронтом Ковалеву пришлось уступить руководство Малиновскому, а самому занять пост его заместителя. Однако и масштабы фронта выросли – вместо 2 армий, в нем стало 7, конно-механизированная группа.
В общей сложности разворачивались 10 общевойсковых, одна танковая, 3 воздушных армии – 1,5 млн человек, 25 тыс. орудий, 5400 танков, 5 тыс. самолетов. Строились тысячи километров новых дорог, десятки аэродромов, завозились огромные запасы горючего, снарядов, продовольствия. Полностью скрыть такую подготовку было невозможно. Но советское командование всячески старалось замаскировать время, направление операций, их размах. 1-й Дальневосточный фронт до поры до времени скромно именовался «Приморской группой войск». Маршалы Василевский, Малиновский, Мерецков, выступали под псевдонимами, им «снизили» воинские звания. Доходило до курьезов. Некоторые бывшие сослуживцы, знавшие маршалов в лицо, видели их с генеральскими погонами и шарахались прочь. Сочли, что человек угодил в опалу – разжаловали.
В Маньчжурии стояла Квантунская армия. Слово «армия» в данном случае условно, она включала в себя три фронта, 6 армий. К ней примыкала группировка в Корее. Общие силы насчитывали 31 дивизию, 9 пехотных, 2 танковых бригады и бригаду смертников. Кроме того, командованию Квантунской армии подчинялись вооруженные силы Маньчжоу-Го (2 пехотных, 2 кавалерийских дивизии и 12 бригад) и Внутренней Монголии (4 пехотных и 5 кавалерийских дивизий). К сражению с русскими готовились 1,3 млн солдат и офицеров, 6200 орудий, 1155 танков, 1900 самолетов, 25 кораблей.
Японские солдаты зарекомендовали себя чрезвычайно храбрыми, дисциплинированными, и умелыми. А оборона наращивалась более 10 лет! На строительные работы пригоняли пленных китайцев, крестьян. Потом их нередко уничтожали «для соблюдения тайны». Вдоль границ вытянулись 17 укрепрайонов общей протяженностью в 1000 км. Они перекрывали все дороги и долины, где считалось возможным вторжение значительных контингентов. Железобетонных дотов и артиллерийских капониров насчитывалось свыше 8 тыс., для укрытия от огня служили многоэтажные подземные казармы.
Япония полагала, что Советский Союз вмешается не сразу. Пока русские раскачаются, перевезут войска. Но если и начнут, достаточно будет сдержать их месяц-другой. Начнутся осенние непогоды, сибирская зима. Боевые действия заглохнут до весны. В Токио жила и надежда, что Сталин отомстит западным союзникам за затяжку со Вторым фронтом. Объявит войну, но с активными операциями будет тянуть. А противоречия между СССР и западными союзниками будут накапливаться, вот и откроется лазейка к спасению. Ну а в Лондоне и Вашингтоне военные эксперты уверенно заявляли, что скорого окончания войны не предвидится, она еще потребует колоссальных жертв. Оптимисты прикидывали, что победить Японию получится в конце 1946 г. Пессимисты прогнозировали – в 1948 или 1949 г.
Хотя Сталин даже не рассматривал варианты затягивания войны. Он не уподоблялся британским или американским политикам. Мир сулил гораздо больше пользы, чем любые интриги. Прочный мир, когда люди вздохнут спокойно. Миллионы мужчин вернутся к семьям, к нормальному труду. Примутся созидать, творить, растить детей. А для этого предстояло поскорее сокрушить японцев. Свалить их с ног одним ударом – с размаха, в полную силу.
8 августа 1945 г. СССР расторг дипломатические отношения с Японией. Объявил ей войну, требуя полной капитуляции. А на следующее утро три фронта ринулись вперед. Забайкальский и 1-й Дальневосточный должны были подрезать Квантунскую армию с флангов, сомкнуться и окружить ее. 2-й Дальневосточный наносил вспомогательный удар посредине, рассекал японскую группировку надвое. Тихоокеанский флот был в то время малочисленным. Всего 2 крейсера, дюжина эсминцев, 80 подводных лодок, остальное – торпедные катера, тральщики, сторожевики. Но морские силы Японии были оттянуты на юг, и наши моряки постарались отрезать Квантунскую армию от ее родины. Корабли вышли на морские трассы, флотская авиация бомбила порты.
В Приморье перед 1-м Дальневосточным фронтом оборона была самой мощной. Здесь ощетинилось амбразурами и распласталось полями минных и проволочных заграждений 8 укрепрайонов. А на направлении главного удара в ночь перед наступлением разразилась буря. О поддержке авиации говорить не приходилось, артиллерия не могла бить прицельно. Но Мерецков принял дерзкое решение атаковать вообще без артподготовки. Пускай прикрывает непогода! В ночной темноте, под сплошными потоками дождя передовые отряды переплыли Уссури. Японцы никак не ждали появления русских в такое ненастье, наблюдатели попрятались. Но слепящие вспышки молний отразились вдруг на остриях штыков, из шквалов бури вынырнули солдаты. Сваливались в укрытия и блиндажи, в унисон с раскатами грома рвались гранаты. К утру наши воины уже углубились в неприятельскую оборону на 10 км.
В брешь ринулась 5-я советская армия. Суньфыньхэйский укрепрайон пал за один день.
Основной сюрприз врагу преподнес Забайкальский фронт. Тут опорные пункты располагались реже. Японцы пребывали в уверенности, что крупным войсковым объединениям в здешних краях наступать невозможно, да и незачем. К границе прилегала пустыня Гоби, горы Большого Хингана. Перекрыть перевалы было не так уж сложно. Неужели сюда полезут русские? Даже когда стало ясно, что СССР вскоре вступит в войну, японское командование считало этот участок безопасным. Даже не прекратило других операций. Окружило под Линцюанем 8-ю китайскую армию (коммунистическую). Уже неделю китайцы сидели в блокаде, и неприятели вели перегруппировку, чтобы совсем добить их.
Но именно отсюда, с западной стороны, СССР наметил прорезать глубокие тылы Квантунской армии. Японцы не подозревали, какая масса войск скрытно сосредоточилась в Даурии и Монголии. В ночь на 9 августа пришли в движение 6-я танковая армия генерала Кравченко, четыре общевойсковых армии, конно-механизированная группа Плиева – в ее состав вошла и армия союзной Монголии. Укрепрайоны противника, Халун-Аршанский и Хайларский, не атаковали. Их блокировали заслонами, а штурмовые отряды смели японцев в промежутках между опорными пунктами. В прорыв сразу вошла танковая армия, на полной скорости устремилась к горам Хингана.
Общевойсковую 53-ю армию Василевский и Малиновский пустили не впереди танковой, а за ней, чтобы закреплять прорыв. А впереди них 12-я воздушная армия месила узлы связи, штабы, железнодорожные станции. У японцев в самом начале сражения сломалось управление войсками. Разбило радиостанции, порвало телефонные и телеграфные провода. Посыльные не могли добраться до цели, по дорогам пылили русские танки.
Тем временем 6-я танковая мчалась без остановок. Японцы оставили в покое 8-ю китайскую армию, перекидывали войска на перехват русских. Силились закупорить перевалы Хингана. А советские танки надо было задержать, пока подоспеют эти войска. Выставляли наспех надерганные отряды, команды смертников.
Но затормозить целую армию было трудно. Японские отряды давили. А неприятельские контингенты, назначенные перекрыть перевалы, опоздали. Их затормозила наша авиация. Бомбила, разгоняла с дорог, загромождала их разбитыми грудами машин и повозок. 6-я танковая проскочила перевалы, хлынула вниз со склонов Хингана. За 5 дней она преодолела 450 км, двигалась по глубоким тылам Квантунской армии. Правда, у танкистов Кравченко иссякло горючее, а тылы отстали. Но после того, как вырвались из горных теснин, можно было остановиться. Со снабжением помогла авиация. Летчики сумели за два дня доставить 940 тонн горючего.
2-му Дальневосточному фронту отводилась вспомогательная роль. Он располагался между Забайкальским и 1-м Дальневосточным фронтами. Войск у него было меньше, на Амуре сосредоточились 2 армии и отдельный стрелковый корпус. Но артиллерии и авиации ему выделили достаточно, свыше 6 тыс. орудий, 1300 самолетов. Фронту помогали 126 кораблей – мониторы, канонерские лодки и бронекатера Амурской флотилии. Ливни снарядов и бомб ошеломили и подавляли неприятеля. Наши солдаты форсировали Амур, за три дня очистили от противника правый берег. На этом направлении местность была тоже очень сложной для наступления – болота, горы Малого Хингана. Но ударный кулак 2-го Дальневосточного, 15-я армия, двинулась вдоль реки Сунгари. Ее сопровождала Амурская флотилия. Расчищала путь огнем, подвозила грузы. Наткнувшись на линии обороны, корабли высаживали десанты в тылу японцев, вынуждая их отходить.
Тихоокеанскому флоту в ходе сражения была поставлена задача захватить порты Кореи. Перекрыть окна для эвакуации японских войск на родину. Сил у флота было немного, но десанты высаживались по очереди. Сперва нацелились на порт Юки, ближайший к нашим границам. Его пробомбила морская авиация, нанесли удар торпедные катера. В гавани потопили 12 транспортов. После этого корабли подвезли батальон морской пехоты, и японцы бежали без боя. Следующим атаковали порт Расин. Как только неприятели поняли, что намечается десант, они оставили отряд прикрытия, а основные силы ринулись прочь.
Оказались перерезанными Приморское шоссе и железная дорога, связывающие корейские порты. Организованный отход Квантунской армии через Кореи и вывоз ее в Японию были сорваны.
«Страна восходящего солнца» пребывала в трансе. Квантунскую армию, самую грозную ее силу, раскатали в пух и прах меньше чем за неделю! Вот теперь-то становилось ясно – даже потянуть время и продержаться подольше уже невозможно. Держаться стало нечем… В правительстве взяли верх сторонники примирения. Хотя они еще пытались как-то выкрутиться, уклониться от общей капитуляции. 14 августа сановники со звукозаписывающей аппаратурой пожаловали к императору Хирохито. Он произнес высочайшее обращение к народу, 15 августа запись прозвучала по радио. Монарх говорил о необходимости прекратить бойню, но… слово «капитуляция» не промелькнуло в его речи ни разу.
Тем временем войска 1-го Дальневосточного вырвались на оперативный простор, ринулись на Гирин и Харбин. 2-й Дальневосточный фронт приближался навстречу им, его армии надвигались на Харбин с севера – и еще раз расчленяли боевые порядки врага.
После этого даже японский командующий Ямада пришел к выводу – брыкаться не имеет смысла. 17 августа он обратился по радио к советскому руководству, предложил переговоры о перемирии. Ему ответили – условия японцам известны, безоговорочная капитуляция. Потребовали дополнить его заявление приказом войскам: прекратить огонь и сдаваться. 18 августа Ямада подписал такой приказ. В свою очередь, и Василевский отдал распоряжение: на тех участках, где неприятель складывает оружие, прекратить боевые действия.
В эти же дни, 17-19 августа, советские воздушные десанты высадились в крупных городах Мукдене, Харбине, Гирине, Порт-Артуре, Дайрене (Дальнем). Один из десантов был выброшен прямо на аэродром в Чанчуне, где располагался штаб Квантунской армии. Тут же, на взлетной полосе, захватили самолет, готовившийся подняться в воздух. На борту находилась группа офицеров и человек в штатском. Как выяснилось, это был император Маньчжурии Пу И. Плен он воспринял даже с радостью. Первым делом попросил, чтобы его отделили от японцев – боялся, что от него избавятся, как от лишнего свидетеля. А на чанчуньский аэродром сел приземлилась советская миссия полковника Артеменко. После коротких переговоров Ямада подписал акт о капитуляции Квантунской армии.
Кампанию в Маньчжурии по праву можно было считать самой блестящей операцией Второй мировой войны! Всего за неделю были уничтожены лучшие войска Японии. Только убитыми неприятель потерял 84 тыс. человек, 650 тыс. попали в плен! При этом урон советских войск оказался весьма скромным. В сражениях полегло 12 тыс. наших воинов, около 20 тыс. получили ранения. Кстати, еще раз подтвердилась закономерность, отмеченная в событиях Великой Отечественной войны. Япония тоже сломалась в один из величайших православных праздников. Ведь 19 августа – день Преображения Господня.
