Мифы о великой русской императрице распространялись ещё в период её правления, причём, по свидетельству современников, матушка-государыня сама в определённой степени способствовала этому. Взять хотя бы сомнительное происхождение Павла Первого Петровича: за два года до рождения будущего императора у Екатерины появился фаворит, некто Сергей Васильевич Салтыков, отпрыск одного из виднейших русских дворянских родов, впоследствии посланник Российской империи в европейских городах Гамбурге, Дрездене и в столице Франции Париже. Именно этого сановника придворная молва считала биологическим отцом будущего императора Павла на том основании, что Салтыков был спешно выдворен из России в заграничную командировку с появлением у императрицы первых внешних признаков беременности. В качестве опровержения этой пикантной версии выдвигается обычно портретное сходство Павла Первого и Петра Третьего.
Не менее известным мифом является сделка о продаже Аляски Североамериканским штатам. В действительности при императрице Екатерине процесс освоения Аляски только начинался, а первое русское поселение на этой земле основано в 1784 году на острове Кадьяк. Продажа заокеанской территории состоялась в период правления «царя-освободителя» Александра Второго, правнука Екатерины, известного своими неоднозначными прожектами, большая часть которых так и не была доведена до конца.
Разумеется, несколько слов следует сказать о куче любовников российской императрицы немецкого происхождения. Вопреки распространённому мнению, количество фаворитов Екатерины за всю её жизнь не превышало двадцати, среди них следует отметить уже упомянутого здесь Сергея Салтыкова, будущего короля Польши Понятовского и, разумеется, не менее знаменитого, чем сама императрица, Григория Орлова. По меркам восемнадцатого века, особенно европейским, можно сказать, что императрица была вполне скромна и сдержана в своих увлечениях.
