Созданная после декабрьских событий 1825 года Его Императорского величества контрразведка, направленная на борьбу с инакомыслием и удавление/удушение прогрессивных (обязательно прозападных) тенденций в российском обществе — миф, достаточно грубо сработанный, но от этого не менее действенный, чем, скажем, миф о возникновении русской государственности. Немало копий обломано в спорах о значении Третьего охранного отделения в российской истории. Чего хотел добиться государь Николай Павлович, принимая в определённой степени реакционные меры? Действительно ли хотел, чтобы его подданные усердно писали друг на друга доносы и вообще полстраны сидело, а полстраны охраняло?
Начнём с того, что император Николай I был не оригинален: свои службы политического сыска имелись на тот момент практически в любом уважающем себя европейском государстве. То есть, там, откуда в Россию должны попадали прямой наводкой вольнодумство и просвещение. Следить за своими гражданами свойственно любому государству, это его, государства то есть, неотъемлемая функция. Следует также помнить, что господа декабристы не в покер предложили государю поиграть, а вознамерились осуществить государственный переворот со смутно прогнозируемыми последствиями.
к тому же не будем забывать о том, что родственники государя по немецкой линии усвоили для себя довольно давно и, видимо, очень надолго: орднунг обязательно мусс зайн! Без должного контроля в государстве будут процветать коррупция и казнокрадство, а народ будет бродить и шататься от смуты к смуте, не понимая толком, зачем всё это нужно, и почему с каждым разом становится только хуже. Безусловно, ни коррупцию, ни казнокрадство Третьему отделению искоренить не удалось, но — и это утверждение имеет под собой основание — возможно, по причине трансформации государства в начале XX века в совершенно иную форму с качественно новым содержанием. И со своим собственным третьим охранным отделением…
