2-4 фунта стерлингов чистой прибыли от похорон ребенка получали в Великобритании родители, если предварительно застраховали его на случай смерти в погребальном клубе. Доход приносила разница между страховой премией и стоимостью похорон. А потому в середине XIX века в стране началась волна убийств детей в бедных семьях, и число жертв измерялось многими тысячами. Причем убивали детей, нисколько не боясь наказания. По данным исследователей, в Великобритании в среднем по экономическим причинам ежегодно убивали около 12 тыс. детей.
В Манчестере и Стаффорде пасторы нередко слышат от женщин низшего класса подобные выражения о застрахованном в клубе дитяти: «Этот ребенок не будет жить, он застрахован в погребальном клубе!» И чем больше таких клубов в городе, тем родителям выгоднее убивать своих детей, потому что они могут записывать их не в одном, а в нескольких клубах и, убив застрахованного, брать с каждого клуба похоронную премию. Ребенка обыкновенно записывают в четырех или в пяти клубах, а некто застраховал ребенка в девятнадцати различных похоронных клубах Манчестера, следовательно, этот некто должен был получить премии от 57 до 95 фунтов стерлингов
С наступлением XIX века, именовавшегося веком научных открытий и технического прогресса, просвещенная часть человечества начала раздумывать о вещах, которые прежде считались если не естественными, то вполне обыденными и привычными. К примеру, о частых убийствах детей, наблюдавшихся практически во всех странах, начиная со считавшихся самыми дикими и до тех, что входили в число образцов цивилизованности.
В большинстве исследованных племен в отдаленных друг от друга частях планеты одинаково быстро и безоговорочно убивали уродливых детей или родившихся с физическими недостатками младенцев. По чисто житейским мотивам обрекались на смерть и дети умершей во время родов женщины, ведь выкармливать ребенка и заботиться о нем никто, кроме матери, не мог и не стал бы. Разница заключалась лишь в том, что в Океании таких младенцев закапывали заживо вместе с матерью, а у племен Крайнего Севера отец укладывал новорожденного на покойницу, заворачивал их в звериную шкуру и оставлял на высоком месте на съедение зверям.
Единый подход наблюдался у разных племен и в случае рождения двоен. Как правило, одного из детей тут же убивали, чтобы другому хватило материнского молока для полноценного развития.
Сугубо житейскими соображениями отличался подход к истреблению соплеменников при наступлении тяжелых и голодных времен. В первую очередь пускали под нож и съедали не домашних или ездовых животных, а стариков и детей.
Для общества и семьи неизмеримо более ценными считались мальчики — будущие работники и воины, а девочки рассматривались как бесполезная обуза, потому их и убивали. В таких условиях убийство дочери рассматривалось не как преступление, а как благо, и различия, как и в прочих случаях, наблюдались только в деталях. У некоторых народов Юго-Восточной Азии и в XIX веке существовала традиция, согласно которой отец перерезал горло дочери и по направлению и расстоянию полета брызнувшей крови гадал, скоро ли у него родится долгожданный сын.
У некоторых языческих арабских племен процедура избавления от ненужных дочерей носила несколько иной характер. Девочке давали дожить до шести лет, после чего ее умащали благовониями, наряжали в лучшие одежды, отец вел ее к глубокому колодцу, приказывал заглянуть внутрь и сбрасывал ребенка вниз. После чего колодец засыпался землей.
В России убийство незаконнорожденных детей не представляло серьезного явления. Причинами, как и обычно, были экономические факторы. В крестьянском хозяйстве той поры большое количество рабочих рук сулило серьезный успех в делах.
«Взгляните на наши сельские общества,— писал один из отечественных исследователей — Филиппов,— молодой парень уходит в солдаты или на оброк в дальнюю сторону; жена его каждый год рожает без него; а он, всякий раз получая от нее цидулку о рождении и крещении ребенка, напивается пьян с радости, что ему Бог послал работника».
