Я посвящаю эту книгу моему гению,
моей победоносной Гале Градиве,
моей Елене Троянской,
моей Святой Елене,
моей блистательной, как морская гладь,
Гале Галатее Безмятежной.
— Сальвадор Дали, вступление к автобиографии
Сальвадор Дали появлялся в обществе, извалявшись в меду, а потом — в перьях. Нарочно проливал кофе на изысканные наряды соседок за столом и заявлял в свое оправдание, что наелся битого стекла. Давал интервью, сидя обнаженным в ванне, изысканно помахивая тростью. Но чего-то ему, казалось, не хватало в этой стильно замешанной драматургии. И именно в момент осознания этой недостаточности в жизни Дали появилась она.
К моменту знакомства с Галой Дали было 25 лет, и он все еще был стопроцентным девственником. Какая ирония судьбы: женщиной его жизни оказалась беспринципная нимфоманка, согласная на все, лишь бы получить больше денег и секса. Неужели идеальные пропорции желаемого она нашла в испанском гении?
Она родилась в Казани, на Волге. Тогда ее звали еще Еленой Ивановной Дьяконовой. В 17 лет врачи обнаружили у нее туберкулез и отправили на лечение в Швейцарию. Там, в санатории, девушка знакомится с Полем Элюаром, тогда еще начинающим французским поэтом, и в феврале 1917-го года уже стоит перед алтарем в свадебном платье. Тогда умерла маленькая Леночка и вместо нее на свете появилась великая Гала. Она сама называла себя Галиной или Галой, а Элюар придал имени больший налет Франции, ставя ударение на последний слог. В начале 20-х с молчаливого согласия мужа крутит роман с немецким скульптором Максом Эрнстом. Какое-то время Элюар, Эрнст и Гала делят постель на троих. Часто Элюар снимает свою жену обнаженной, а потом демонстрирует фотографии всем своим друзьям, в том числе самому Дали. Гала приходит в восторг от того, с каким упоением мужчины пожирают ее формы, навеки запечатленные объективом камеры. Особенно ей нравится восхищение, которое она вызывает у Сальвадора. И это восхищение оказывается взаимным. И вот в 1932-м году, через три года после знакомства, Гала сочетается браком с Дали. Но безумная любовь не умерила сексуальные аппетиты ненасытной дамы.
Несмотря на непомерную любовь к сексу, она, тем не менее, была одной из тех женщин, которую богемный мир Парижа принимал всерьез и даже прислушивался к ее мнению. Да, она точно знала, чего хочет. Ее не интересовали политические интриги, философские споры и прочий «общественный мусор». Все, что волновало ее кровь — это страстное желание наслаждения для всех пяти органов чувств, жажда компанейских отношений с гениями и денег, денег, денег. Она оценивала людей только по эффективности «выхлопа», который они могут или не могут произвести в реальном мире, мгновенно устраняя от себя всех посредственных и бедных. При этом, как признавался Дали, Гала имела способность непостижимо разжигать творческие способности талантливых людей.
За каждым великим мужчиной стоит великая женщина, и для Дали таковой оказалась эта русская. Далеко не красавица, но облик ее, как казалось Сальвадору, удивительным образом совпадал с образом маленькой девочки, которая являлась гению во сне и которая с годами оформилась в придуманный им идеал элегантной музы. Дали говорил, что Гала затянула его в омуты своих глаз, где он, собственно, и родился второй раз.
Вдохновленный своей музой, в 1936-м году Дали пишет одну из самых известных картин — «Осенний каннибализм». На полотне угадываются мужчина и женщина, которые поглощают друг друга, проникают, становясь одним целым. Это ли не аллегория на отношения художника и его музы?
Казалось, все, к чему прикасалась рука Дали, получает пропуск в мир искусства, причем с ценником с шестизначной суммой. И более всего это относится к его жене, Гале. Он рисует ее постоянно, возводит в ранг Мадонны. Благодаря Дали, она становится уже чуть ли не самой дорогой моделью века, а ее тело не менее знаменитым, чем тело самой Венеры Милосской.
Привязанность Дали к своей музе можно было назвать почти патологией. Художник не мог расстаться с ней даже на сутки, а когда краткое расставание все же наступало, попросту не мог творить. Действительно, а как привносить в этот мир что-то новое, если музы в нем нет?
И вот Гала отметила 60-летний юбилей. И будто бы противясь природе, ее тело начинает желать еще больше любви. По требованию своей музы, Дали покупает ей «замок-храм», набитый десятками самых разных мужчин самой разной ориентации.
Гала взяла меня за руку и вдруг сказала: «Еще раз спасибо тебе за всё. Я принимаю замок Пуболь, но при одном условии: без моего письменного приглашения ты здесь появляться не будешь». Это условие польстило моим мазохистским наклонностям и привело меня в полный восторг. Гала превратилась в неприступную крепость, какой и была всегда. Тесная близость и, особенно, фамильярность способны угасить любую страсть. Сдержанность чувств и расстояние, как показывает невротический ритуал рыцарской любви, страсть усиливают.
— Сальвадор Дали
Каждый день мужчины устраивали для Галы удивительные зрелища, беспрестанно пробуждая к жизни ее желания, даже и не думающие угасать. Дали разрешал ей иметь столько любовников, сколько захочется, а она, в свою очередь, покупала им дома и машины. Однако старение художника тоже скрашивали молодые фаворитки, от которых ему было не нужно ничего, кроме их красоты и юности. Он делал вид, что в восторге от все новых и новых любовниц, но на самом деле женщиной его жизни была всего одна единственная. «Демонесса моего гения» — так называл ее мастер.
На часах XX века уже бьют в колокол срамные 80-е, «крылоподобная муза» Сальвадора Дали стареет все сильнее и сильнее, и уже нет сил отмахиваться от этого. Но Дали маниакально твердит каждому, что его Гала становится с годами все прекраснее и прекраснее. Однако смерть не обмануть, ей плевать на чувства. И вот эта страшная дата — 10 июня 1982 года.
Господь безжалостно распаковал мой череп и изъял одно полушарие, повергая меня в тотальное смятение.
Гала завещала похоронить себя в Пуболе, и чтобы выполнить последнее желание своей музы, Дали решил перевезти тело любимой самостоятельно, чтобы не привлекать излишнее внимание вездесущих папарацци. Решение нашли, и оно оказалось очень в духе художника. Дали приказал надеть на Галу лучший наряд, посадил труп на заднее сидение «Кадиллака» и повез в замок. Там тело забальзамировали, нарядили в алое платье от Dior и похоронили в склепе замка, словно Белоснежку, положив в гроб с прозрачной крышкой. Современники напишут, что вдовец, стоящий над телом любимой будет смотреть на нее, не моргая, и твердить себе под нос одно и то же:
Смотри, я не плачу. Я не плачу. Не плачу!
Они же отметят потом, что с этого момента глаза гения беспрестанно будут слезиться. Но, возможно, это одна из красивых легенд, которые люди так любят придумывать?
