О чем вы хотите узнать сегодня?

Ученые уже давно изучают скрытые возможности человеческого мозга, однако они ни идут ни в какое сравнение с возможностями нашей души, которая порой помогает совершить поистине невозможное…

В 1336 году король Людвиг Баварский приговорил к смертной казни дворянина Дица фон Шаунбурга (Diez von SchauMburg, в других источниках его имя записано как Diez von Swinburg) и четырех его единомышленников за то, что они восстали против его величества и тем самым «нарушили спокойствие страны». Смутьянам должны были отрубить головы. Перед казнью, согласно традиции, Людвиг Баварский спросил у Дица фон Шаунбурга, каково будет его последнее желание. Диц попросил короля помиловать своих приговоренных друзей в случае, если он, обезглавленный, сумеет пробежать мимо них.

При этом фон Шаунбург уточнил, что приговоренные должны стоять в ряду на расстоянии восьми шагов друг от друга. Помилованию же подлежат лишь те, мимо кого он, лишившись головы, сможет пробежать. Монарх расхохотался, выслушав этот бред, и пообещал исполнить желание обреченного. Диц расставил своих друзей вряд, тщательно отмерив шагами оговоренное расстояние между ними и опустился на колени перед плахой. Свистнул меч палача. Белокурая голова фон Шаунбурга скатилась с плеч, а тело… вскочило на ноги и на глазах у обезумевших от ужаса короля и придворных, орошая землю потоками хлещущей из обрубка шеи крови, стремительно промчалось мимо приговоренных. Миновав последнего из них, то есть сделав более 32 шагов , оно остановилось и рухнуло на землю. Король сдержал слово и помиловал мятежников.

Существует история о том, как появилась привычная для нас колода с королями и дамами. Говорят, что изобрел ее в 1392 году Эакмен Грингоннер — шут французского короля Карла VI Безумного, который, как можно догадаться по прозвищу, страдал душевным расстройством. Для развлечения своего господина шут начал придумывать различные карточные игры и заодно модифицировал колоду.

Грингоннер, чтобы польстить господину, нарисовал четырех королей и объявил, что каждый из них имеет свой прототип. Король червей — это Карл Великий, пиковый — царь Давид, бубновый — Юлий Цезарь, а трефовый — Александр Македонский.

Самого себя шут объявил джокером. Это очень интересный карточный персонаж — вроде дурак, но на самом деле он в колоде сильнее всех. И в жизни ведь именно шут мог под своей маской говорить правду королям.

Позже в колоде появились валеты, которые тоже имели исторические или мифические прототипы. Валей червей — это французский рыцарь Этьен де Виньоль по прозвищу Ла Гир, верный соратник Жанны д’Арк; пиковый — герой французского эпоса Ожье Датчанин; бубновый — Роланд из “Песни о Роланде”; трефовый — Ланселот Озерный из легенд о короле Артуре.

Интересно, что долгое время дам в колоде не имелось. Лишь в XVI веке на игральных картах появились женские персонажи. И каждая из прекрасных дам опять же имела прототип!

Дама червей — это героиня библейской легенды Юдифь. Дама бубен — Рахиль, жена Иакова. Интересно, что бубновая масть означает деньги, а Рахиль, по легендам, была скупой. Пиковой дамой стала греческая богиня мудрости и войны Афина Паллада. Дамой треф поначалу считалась Дидона из “Энеиды” Вергилия. Но затем дама треф превратилась в коварную соблазинтельницу Аргину — это анаграмма слова regina, то есть “королева”. Придворные художники, создавшие карты для монархов, придавали Аргине сходство с королевской фавориткой.

И скандинавы, и мусульмане, бывавшие на Руси, высоко отзывались как раз о тех качествах русских, которых, по их мнению, самим скандинавам порой сильно недостает. Во всех эпических сказаниях скальдов русские выступают людьми очень честными и надежными, которым можно верить на слово, доверять большие суммы и которые умеют вести дела с размахом, принимая во внимание интересы всех участников сделки.

В 1187 году император Священной Римской империи германской нации Фридрих I даровал равные права на торговлю в Любеке голландцам и русским. Тем самым он предпочел русских корпорациям немецких купцов из других городов, фламандцам и датчанам. Почему? А потому, что «русским можно верить за их отменную честность и справедливость». Видимо, честность и справедливость купцов из Дании и Фландрии император считал не столь «отменной».

Ганза монополизировала торговлю с Новгородом. Только члены Ганзы имели право учить русский язык, торговать с русскими, а самое главное - давать русским ссуды деньгами или товаром. Почему?! Оказывается, русские - очень надежные партнеры, они всегда отдают долги и со всеми процентами. Ссудить русскому купцу денег считалось выгодным дельцем.

Чаепитие в трактирах - не пьянство в кабаках

В XVII веке правительство старалось помогать купцам. В случае госнужды купцы могли ссудить государству или его отдельным сановникам совершенно фантастические суммы - тысячи и десятки тысяч рублей. Дойная корова в середине XVII века стоила рубль, изба - два или три рубля, так что эти тысячи рублей - деньги неправдоподобные, громадные.

Зато наши предки-купцы не утруждали себя сложностями юридического оформления сделок. Они не имели никакого представления о процедуре выпуска акций или о работе биржи. И знаете, у них получалось! Частные договоры доверявших друг другу купцов оказывались вполне достаточными для того, чтобы создать «обчество» и вполне благополучно им руководить.

Дела вели и сделки заключали... в трактирах.

Только не надо начинать песни об «извечном русском пьянстве», мол, без стакана купцы договориться не могли. В трактире по большей части спиртным не торговали. Наливали в другом заведении, кое называлось кабак. Трактир же - место для еды и неспешного чаепития.

Так что манера договариваться «за чашкой чая» у русских и западных предпринимателей как раз была одна. А разница в другом - в уровне взаимного доверия. Вот европейцы как-то друг другу верят мало... Им нужны нотариат, письменное подтверждение сделки, адвокат.

А русским купцам все это сомнительное счастье казалось необязательно: они доверяют друг другу, проклятые дикари...

В русской традиции девочек обычно приучали к труду раньше чем мальчиков. Они с 6 лет садились за прялку, пасли цыплят, с 7 учились вышивать, к 10 должны были уметь мыть пол, посуду, гладить, доить корову, возиться с младшими.

В процессе выполнения домашних и полевых работ мать обучала им дочь, показывая и объясняя что к чему, иногда позволяя осуществлять наиболее простые операции. По мере освоения трудовых навыков девочка начинала рассматриваться матерью как помощница, и за нею закреплялись некоторые посильные для нее обязанности. Так, девочка могла выгнать и встретить скотину, помочь приготовить для нее корм, поднести матери, занятой готовкой, продукты или кухонную утварь, сделать уборку, помыть посуду, присмотреть за младшими братьями и сестрами.

С 12 лет девочка могла уже стать нянькой. Уже в 5-6 лет девочка перенимала от матери навыки ухода за младенцем, состоявшие главным образом из укачивания, пеленания, изготовления сосок, своевременного кормления из рожка и развлечения ребенка песенками, пестушками и прибаутками.

В области ткаческих работ, традиционно считавшихся женским занятием, девочка в 5-7 лет могла помогать матери наматывать нитки на цевки (берестяные трубочки, выполняющие роль катушек) для челнока (деталь, с помощью которой при тканье через зев основы пропускается уточная нить) , а к 7 годам уже овладевала навыками прядения. Отец делал ей личную прялочку, чуть меньшего размера, чем у матери.

В южнорусских губерниях девочки-подростки не только пряли, но и чесали шерсть. Во многих местах с 10 лет девочки начинали ткать пояса. К 14-15 годам - завершению подросткового периода повсеместно умели ткать холсты, что было необходимо для заготовки приданого на следующем возрастном этапе.

С 9-11 лет дочь помогала матери жать в поле, для чего ей изготавливали маленький серп. Чуть позже, по мере накопления физических сил, она могла уже копать картошку. Одной из обязанностей девочек-подростков была прополка огородных растений.

В целом во время подросткового периода происходило активное осознание девочки ее будущей роли как женщины, на разных уровнях осуществлялась постепенная подготовка к переходу ее в следующий возрастной статус. При этом основными посредниками в передаче "женского" знания и умений были мать или представительницы более взрослой девичьей группы.