— Набор временно прекращён. — Тимофей замедлил ход броневика, переваливая через нагромождение камней. — У нас тут и так штат раздут.
— Так ведь набор на Земле всё равно идёт, — неуверенно возразил Степан.
— Это коммерческая уловка, не обращай внимания. Имидж, маркетинг, все дела. Реально сейчас исполнители не нужны. — Тимофею всё меньше нравился этот разговор.
— Но ведь у вас там иногда… ну, в общем, ведь приходится же заменять тех, кто… — Изображение на экране коммуникатора было размытым, нечётким, но Тимофей отчётливо представлял себе, как Степан сейчас сидит у своего коммуникатора и сжимает кулаки в нетерпении. Ещё бы, такое дело — попасть в покорители! — Некоторые не выдерживают и возвращаются на Землю, а я выдержу! Я смогу, я готовлюсь, занимаюсь, предварительные тесты сдал…
— Степан! — оборвал друга Тимофей и сам испугался собственного окрика: гном в углу недовольно завозился, но почти сразу же снова засопел тихо и уютно, прям как дома. — Послушай и запомни хорошо, два раза повторять не буду, тем более что это информация не для гражданских, а нас тут периодически слушают для профилактики! Знаешь, почему тут не выдерживают???
И Тимофей долго кричал в пространство о том, что наболело за эти месяцы. О том, как завалило Тома и что перед сходом лавины аборигены что-то там такое взорвали, потому лавина и сошла, а Том оказался слишком далеко впереди и не успел развернуться, видимо, рулевую заклинило, такое бывает на броневиках предыдущей модификации, а новые броневики выдают только в командные пункты. О том, что до Тома хоронили малазийца с длинным непроизносимым именем, которого все звали Шустрый, потому что парень действительно был расторопный и очень ловко проводил разведку, в боях с аборигенами был в первых рядах, а погиб мгновенно от разряда молнии. Что, гроза, говоришь? Не бывает здесь гроз, вода поднимается и опускается без привычных нам грома и молний в виде унылого холодного дождя, а вот молнии случаются внезапно и, что самое страшное, проходят через любую преграду, в том числе через обшивку броневика. Учёные понятия не имеют о происхождении и сущности этого явления, к тому же случается оно достаточно редко, но всегда с летальным исходом: то аборигена поджарит, а то из наших кого-нибудь. Малаец Шустрик сгорел вместе с броневиком и недельным запасом провизии.
Аборигены не опасны, говоришь? Они трусливы и коварны, нападают всегда ожидаемо и по стандартным примитивным схемам, но их живучесть… Недавно поймали двоих диверсантов, те пытались сливать топливо из броневиков. По регламенту корпораций полагалось расстрелять. Выполнили. Через двадцать минут гномы уборщики сообщили, что один из лазутчиков исчез. Следы вели в к пещерам у Чёрных скал, да там и терялись. Других следов обнаружено не было, так что его не тащили — мерзавец полз сам. С десятком пуль в теле, теряя силы и сознание, он прополз добрых четыре земных километра и исчез в пещерах. А как они воют по ночам… Вроде и гуманоиды, а вопят как гиены, даже хуже. Саня-кениец предками клялся, что по сравнению с ними гиены — эстрадные певцы. А вот ещё придумают забрасывать газовыми бомбами…
Степан давно уже не слушал распалившегося друга. Он сидел в пневмокресле и вертел в руках фотографию: он и Ни-са на фоне Альп в Италии. Если любишь, всё сделаешь, так ведь, говорила она, прижимаясь всем телом и даже цвет не меняла. Если мужчина сидит за вычислительной машиной и разрабатывает тренировочные программы для работников космоса, а сам играет в симуляторы войны, разве это мужчина? Разве не должен он быть там, где его соплеменники? Ведь вся ваша история состоит из героев-мужчин и прекрасных дам, говорила она. И даже не меняла цвет.
