HistoryTime Собираем истории 24/7

В Турецкую кампанию 1789 года князь Григорий Александрович Потемкин осадил неприятельскую крепость и послал сказать паше, чтобы тот сдался без кровопролития.

А в ожидании ответа - разумеется, положительного - был приготовлен великолепный обед, на который пригласили генералитет и всех почтенных особ из свиты князя.

По расчету Потемкина, посланному парламентеру надлежало явиться к самому обеду. Однако он не появился. Князь сел за стол в дурном расположении духа, ничего не ел, то и дело грыз от волнения ногти и все спрашивал, не приехал ли посланный.

Обед подходил к концу, и нетерпение Потемкина возрастало. Наконец вбежал адъютант с известием, что парламентер явился.

- Скорей, скорей сюда его! - воскликнул князь.

Через несколько минут вешел запыхавшийся офицер и подал письмо. В ту же секунду Потемкин распечатал и развернул письмо...

Да вот беда: оно оказалось написанным по-турецки!

Новый взрыв нетерпения.

- Скорее переводчика! - крикнул Потемкин.

Переводчик прибыл.

- На, читай и говори скорее, сдается укрепление или нет?

Переводчик взял бумагу, прочитал, перевернул, повертел перед глазами. Однако не издал ни звука.

- Да говори же скорее, сдается крепость или нет? - спросил князь в порыве величайшего нетерпения.

- А это как вашей светлости доложить, - хладнокровно ответил переводчик. - Извольте видеть, в турецком языке есть слова, которые имеют двоякое значение: утвердительное и отрицательное, смотря по тому, поставлена над ними точка или нет. Так и в этом письме имеется именно такое слово. Если над ним поставлена точка пером, то крепость не сдается. Но если эту точку насидела муха, то, значит, паша согласен на сдачу.

- Ну разумеется, муха насидела! - воскликнул Потемкин и тут же, соскоблив точку столовым ножом, приказал подавать шампанское и провозгласил тост за здоровье императрицы.

Крепость действительно сдалась, но только через двое суток, когда паше были обещаны кое-какие подарки.

А донесение о сдаче было послано Екатерине Второй в тот же день, когда князь Потемкин соскоблил точку, будто бы насиженную мухой.

Однажды в Версале король Людовик XV неожиданно вошел в комнату маркизы Помпадур. Сидевший у фаворитки, в числе других лиц ее свиты, доктор Кене вскочил и изобразил на лице крайнюю растерянность. После ухода монарха одна из придворных дам, госпожа Оссэ, лукаво спросила перепугавшегося врача:

— Смею ли, сударь, узнать причину столь непонятного волнения?

— Как же мне было не волноваться? — отвечал Кене. — Всякий раз, когда я вижу короля, я думаю: вот человек, который может приказать, чтобы мне отрубили голову.

— Помилуйте! — воскликнула госпожа Оссэ. — Король так добр!..

Французский историк Мишле, говоря об этом анекдоте, заметил, что госпожа Оссэ в своем восклицании совершенно точно определила причину Французской Революции: при старом строе единственная гарантия того, что человеку не отрубят головы, заключалась в крайней доброте короля.

"Откупорим старый шерри!" Дж. Джилрэй

Уильям Питт открывает в парламенте бутылочку шерри, из которой вот-вот вылетит Шеридан и всех обрызгает.

Ричард Шеридан, известный более как литератор, был с 1780 г. членом парламента и принадлежал к партии вигов. В парламенте он ругался, скандалил и шутил как заправский артист разговорного жанра. Как-то раз Берк произнес речь против революции и сообщил о тысячах французских шпионах, которые уже якобы пробрались в Англию. Для большего эффекта Берк в конце речи бросил на пол нож. Шеридан немедленно отреагировал: "А вилка где?". Члены парламента повалились от хохота.

Фрагмент Декларации о независимости США с подписью купца Джона Хэнкока.

Для тех времен это было неслыханной дерзостью - обычный купец Джон Хэнкок поставил на декларации свою огромную подпись и с гордостью приписал «Королю не понадобятся очки, чтобы рассмотреть её»

С тех пор фраза John Hancock в США является неформальным синонимом подписи человека. Если вы вдруг услышите где – нибудь "Give me your John Hancock" — это означает, что вам нужно понимающе улыбнуться и поставить на документе свою закорючку.