HistoryTime Собираем истории 24/7

Рядовая фотография из музея Bralorne Pioneer Museum канадской провинции Британская Колумбия взорвала Интернет. Число ссылок на нее приблизилось к полутора миллионам всего за месяц после обнаружения.

Оригинал снимка, ставшего чуть ли не самым тиражируемым в мире, выложен на сайте музея как экспонат виртуальной выставки Their Past Lives Here («Их прошлое живет здесь»). Что изображено? Событие предположительно 1941 года - открытие провинциального моста, который был построен взамен смытого наводнением. Среди прочих собравшихся стоит молодой человек, который, собственно, и привлек внимание интернет-сообщества своим необычным видом. Большинство интернет пользователей решило, что парень из будущего, так как его внешний вид, мягко говоря, отличается от остальных. Выдают же его стрижка, майка с напечатанной эмблемой, свитер модного покроя, портативная фотокамера и солнечные очки модели XXI века.

Снимок осмотрели эксперты, подвергли компьютерному анализу, который посредством сравнения фона и подозрительного объекта позволяет выявить, применялся ли фотошоп. Следов «впечатывания» не обнаружили, а это значит, что этот самый молодой человек действительно находился среди толпы в момент съемки. По мнению энтузиастов, это свидетельствует лишь об одном: путешествия во времени возможны.

Пока одни рассуждали, на какой машине времени приехал гость, из какого приблизительно года и, главное, зачем, другие выражали сомнение. Недоверчивые скептики начали рассматривать молодого человека в лупу, пытаясь все-таки отыскать признаки соответствия 1940 году. Фотоаппарат? Фирма «Кодак», к примеру, уже выпускала тогда достаточно портативные модели - складные, у которых объектив выдвигался гармошкой. Похоже, что в руках у «путешественника» нечто подобное, но что конкретно, не разглядеть.

Свитер могла связать мама или бабушка. В то время многие вязали. Оценить покрой - насколько он действительно современен - опять же трудно, так как весь силуэт не виден.

Солнечные очки... Конечно, мужчины 70 лет назад их почти не носили. А если и носили, то не такие. Посмотрите на остальную толпу - больше ни одного человека в темных очках.

У «подозреваемого» очки с кожаными накладками на дужках - с треугольными элементами, прикрывающими глаза от ветра и боковых лучей. Специалисты уверяют, что подобные конструкции уже были в конце 30-х годов прошлого века у альпинистов. Кстати, они - альпинисты - и вязаные свитера уважали.

Непреодолимую трудность вызвала майка - явно хлопковая и с напечатанной эмблемой. Аналогов в то время не обнаружено. Были лишь свитера, опять же вязаные и с пришитыми эмблемами.

Итог: из тех, кто видел таинственный снимок и откликнулся на форумах, примерно 60 процентов полагают, что парень - из будущего. Около 20 процентов не видят в нем ничего сверхъестественного, хотя и признают, что подозреваемый выглядит чудаком. Тем не менее, доказать что-либо не представляется возможным.

Однажды Альберт Эйнштейн, известный своими необычными поступками составил для своей жены Милевы Марич правила, которые она была обязана безукоризненно соблюдать, чтобы сохранить их распадающуюся супружескую жизнь:

1. Вы будете следить за тем, чтобы
— моё нижнее и постельное бельё было чистым и содержалось в порядке;
— мне подавали еду три раза в день в моём кабинете;
— моя спальня и кабинет содержались в чистоте и порядке, и чтобы никто, кроме меня, не прикасался к моему рабочему столу.

2. Вы откажетесь от любой связи со мной, кроме той, которую необходимо поддерживать на людях. В особенности, Вы не будете претендовать на то, чтобы я
— оставался с Вами дома;
— сопровождал Вас в поездках.

3. Вы должны будете торжественно пообещать, что
— не будете ждать с моей стороны никаких чувств и не будете упрекать меня за их отсутствие;
— будете отвечать мне тотчас же, как только я обращусь к Вам;
— беспрекословно покинете как мою спальню, так и мой кабинет по первому моему требованию;
— не будете очернять меня перед детьми ни словом, ни делом.

Интересно, что Эйнштейн и Марич прожили в таком браке ещё пять долгих лет, после чего Альберт женился на своей двоюродной сестре Эльзе.

Судно «Обь» с шестой советской антарктической экспедицией на борту вышло в плавание 5 ноября 1960 года. Девять недель спустя, 18 февраля 1961, была открыта новая советская станция «Новолазаревская». Экспедиция успела как раз вовремя: опускалась полярная зима, несущая за собой месяцы и месяцы темноты, холода и снежных буранов. Море замерзло. Корабль, привёзший их на остров, уплыл, и должен был вернуться только через год. Отрезанные от внешнего мира, тринадцать участников эспедиции могли надеяться только на самих себя.

Среди них был и 27-летний молодой хирург Леонид Рогозов. Там, в Ленинграде, он должен был защитить диссертацию по новым методам оперирования рака пищевода, но бросил все дела, чтобы отправиться в экспедицию.

29 апреля 1961 Рогозов обнаружил у себя тревожные симптомы: слабость, тошноту, и позже — боли в правой подвздошной области. Сильно поднялась температура. У себя в дневнике он писал:

«...Кажется, у меня аппендицит. Но я не подаю виду, даже улыбаюсь. Зачем пугать друзей? Все равно они не смогут помочь...»

Покой, голод, холод, местные антибиотики не помогали. Леониду пришлось признаться самому себе — операция неизбежна, если он хочет выжить. А выжить нужно было непременно, потому как он был единственным врачом на станции.

Состояние ухудшалось. Что делать человеку с аппендицитом, когда ближайшая антарктическая станция находится за 80 километров? Добраться можно только на самолете, но ни один самолет не полетел бы в снежную бурю. Оставался один выход — оперировать самому.

30 апреля 1961 состояние ухудшилось еще больше, и Рогозов решил — пора. Члены команды вынесли всё из комнаты, оставив только кровать, два стола и настольную лампу, простерилизовали белье и инструменты для оперирования. Доктор подготовил трёх ассистентов, не имевших никакого отношения к медицине — метеоролога Александра Артемьева, подававшего инструменты, и инженера-механика Зиновия Теплинского, который держал у живота небольшое зеркало и направлял свет от лампы. Начальник станции Владислав Гербович дежурил на случай, если кому-то из ассистентов станет плохо.

В лежачем положении, с полунаклоном на правый бок, врач произвел местную анестезию раствором новокаина и сделал 12-сантиметровый разрез в правой подвздошной области. Спустя 30-40 минут от начала операции развилась общая слабость, появилось головокружение, из-за чего пришлось постоянно останавливаться на короткие перерывы.

«Я не позволял себе думать ни о чём, кроме дела... Если бы я потерял сознание, Саша Артемьев сделал бы мне инъекцию — я дал ему шприц и показал, как это делается... Мои бедные ассистенты! В последнюю минуту я посмотрел на них: они стояли в белых халатах, и сами были белее белого. Я тоже был испуган. Но затем я взял иглу с новокаином и сделал себе первую инъекцию. Каким-то образом я автоматически переключился в режим оперирования, и с этого момента я не замечал ничего иного.»

«Я работал без перчаток. Зеркало помогает, но в то же время запутывает — в конце концов оно показывает вещи отраженными. Работать приходилось в основном на ощупь. Было сильное кровотечение, но я не позволял себе торопиться — нужно было делать всё наверняка. Вскрыв брюшную полость, я задел слепую кишку и её пришлось зашивать. Внезапно в моей голове вспыхнуло: „Я поранил себя ещё в нескольких местах и не заметил этого...“ Я становлюсь слабее и слабее, голова кружится. Каждые четыре-пять минут я останавливаюсь отдохнуть на 20-25 секунд. Наконец, вот он, проклятый аппендикс! С ужасом я увидел темное пятно на нем: это означало, что ещё день промедления — и меня уже было бы не спасти... »

Под конец, Рогозов был очень бледен, потерял много крови, но завершил операцию, которая, продлившись около двух часов, закончилась в 4 утра по местному времени. На следующий день температура начала спадать, через четыре дня выделительные функции нормализовались и ушли признаки местного перитонита. Спустя пять дней, температура окончательно вернулась к норме, спустя неделю он снял швы. Молодой хирург был в безопасности.

Представьте себе небольшой город на берегу залива, почти 100 отличных домов, торговый центр, библиотека, бассейн и ни одной души вокруг. И так на протяжении 20 лет. Добро пожаловать в Китсолт, город-призрак в канадской провинции Британская Колумбия. У Китсолта очень необычная судьба. Ему было суждено родиться в далекой глуши, внезапно потерять всех жителей и умереть, и так же неожиданно возродится вновь: дома отремонтированы, дороги расчищены, работает электричество и водопровод, хотя в Китсолте по-прежнему нет жителей.

Китсолт находится на краю света, в нескольких десятках километров от американской границы и штата Аляска. И это действительно край, даже по канадским меркам. Ближайший населенный пункт расположен почти в 200 километрах южнее.

Городок Китсолт обязан своему появлению американской горнодобывающей корпорации Phelps Dodge и молибденовому руднику, что расположен неподалеку. Его построили за очень короткий срок в 1979 году, как жилье для рабочих рудника и их семей. Цена на молибден была высокой и компания добытчик вложилась в строительство города для 1 200 человек, состоящего из 92 отдельно стоящих домов, нескольких жилых зданий с 210 квартирами, торгового центра, школы, госпиталя, библиотеки и даже крытого олимпийского бассейна.

Проект обошелся в 250 млн. долларов. Все было сделано для того, чтобы создать самые комфортные условия для работы и проживания вдали от цивилизации в суровых условиях севера Канады. Дома были обставлены современной мебелью, вокруг ухоженные газоны, широкие асфальтовые дорожки, фонари и лавочки для отдыха. На фоне потрясающей северной природы это казалось почти сказкой.

Но сказка быстро стала былью, в 1982 году, всего через 18 месяцев после заселения города, цена на молибден резко упала и рудник пришлось закрыть, а все работы по добыче прекратить. Город стал финансовой обузой. В этой ситуации все, что оставалось сделать, это срочно вывезти рабочих и их семьи на большую землю, а про город забыть. Последние жители покинули его в 1983 году оставив оборудованные мебелью и всем необходимым дома, библиотеку, бассейн и торговый центр. Долгие годы единственным жителем был смотритель, живший тут круглогодично со своей женой и собакой. 
Про город заговорили снова, когда в 1992 году он целиком был выставлен на продажу за 23,5 миллиона долларов. Ажиотажа это предложение не вызвало. Город на краю земли оказался никому не нужен. Простояв пустым еще 13 лет он был наконец продан канадскому бизнесмену индийского происхождения Кришнану Суфантирану всего за 7 миллионов долларов. Сумма, очевидно, не очень большая.

Теперь когда вы знаете про интересное прошлое и туманное будущее города, самое время прогуляться по его улицам. Там есть на что посмотреть. Хранитель оказался очень ответственным человеком, и смог сделать так, что за прошедшие 20 лет город почти не разрушился. Высокое качество строительства и надлежащее содержание донесли до нас город в его первозданном виде. Косметический ремонт ему сделали сразу после покупки и сейчас он представляет из себя поистине удивительное зрелище.